читать дальшеВолк сжал его плечо.
– Расслабься, – голос как сладкая патока, просачивающийся теплом в его мышцы. Мэт не мог не подчиниться, чуть прогнувшись, когда Волк толкнулся в него.
Но как бы расслаблен Мэт ни был, он все равно немного сжался. Его так давно никто нормально не трахал, что хотелось сжать внутри себя вторгшуюся восхитительную плоть. Волк остановился и положил руку на бедро Мэта, ожидая, когда мышцы вокруг него перестанут быть таким напряженными. Счастливо постанывая, Мэт подался назад, медленно насаживаясь на жаркую плоть Волка.
Секс! Здорово! Да! В голове бились только односложные восклицания, а по венам, вспыхивая, тек восторг. По телу ползли мурашки от ощущения Волка, наполнившего его, склонившегося над ним, согревающего теплом своего тела, когда тот полностью войдя в него, остановился.
– Сладкий, – прошептал Волк, лаская дыханием плечо Мэта.
Он переплел свои пальцы с пальцами Мэта, вытаскивая его руки из-под зажатой под грудью подушки, вытягивая их по сторонам от его тела. Волк вжал его своей тяжестью в матрас, заставляя раздвинуть ноги, пока Мэт не распластался на постели, прижимаясь к ней грудью, животом, пахом. Пригвожденный, Мэт мог только застонать, когда Волк сделал движение бедрами назад, а потом снова вперед.
– Так хорошо! – он не был уверен, сказал ли это вслух, и ему было наплевать.
Мэт вовсю крутил бедрами, в то время как Волк двигался в медленном спокойном ритме. Он чувствовал упругие мускулы живота Волка, касающиеся его задницы. Волосы упали на лицо, не давая возможности оглянуться, чтобы посмотреть на Волка, посмотреть, как Волк трахает его. Но жар Волка и его низкое дикое рычание говорили о том, что мужчина тоже наслаждается.
Волк отпустил его руки и лег на него всем телом, шепотом лаская шею Мэта, проговаривая что-то так тихо, что невозможно было разобрать. Кожа у Мэта была настолько чувствительной, что даже мягкий материал футболки Волка царапал ее, добавляя тем самым приятных ощущений. Волк просунул руки под Мэта и прижал одну ладонь к его бешено бьющемуся сердцу, а другой обхватил его член. От нахлынувших ощущений Мэт выгнул спину, пытаясь прижаться к возлюбленному как можно сильнее.
– Мэтью, – Волк стал двигаться быстрее, резко входя в него своим изумительным членом. – Это слишком, – отчаянный приглушенный стон в изгиб шеи Мэта, по венам которого тоже текло безумное наслаждение. И его уже невозможно было остановить, оно наполняло собой член, пульсирующий в скользивших по нему пальцах Волка, продолжающего двигаться внутри него.
Мэт застонал, вцепившись в сбившиеся под ними простыни, погружаясь в жар охвативших его ощущений.
– Сейчас, – сказал Волк, войдя в него глубоко и резко.
И Мэта накрыло наслаждением. Он закричал, изливаясь, прогнувшись в спине и теряя голову от силы ощущений. Вторая волна блаженства пронзила его вместе с острой болью в шее. Мэт вскрикнул, содрогаясь от бесконечного удовольствия, которое, казалось, разрывало его на части. Только руки Волка, крепко державшие его, сохраняли тело одним целым, пока Волк вбивался в него, достигая оргазма.
Когда удовлетворенный Мэт уже погружался в блаженный сон, до него вдруг дошло, что Волк, прижавшись губами к его шее, посасывает кожу. Что?!
«Спи», – голос Волка больше ощущался, чем слышался.
И сознание Мэта окутала черная пелена.
Мэт проснулся в скомканных простынях, с подоткнутым вокруг него одеялом, на котором играли блики солнечного света, просачивающегося сквозь шторы в спальне.
Солнечный свет?
Он сонно приподнялся на локтях, оглядывая комнату, ища…
– Волк?
Никакого ответа.
Он повернулся на бок, слегка поморщившись от болезненного ощущения между ягодиц, знакомого, но не испытываемого уже так давно. Ну, по крайней мере, это говорит о том, что секс ему не привиделся.
Секс. Мэт с минуту восторженно думал о том, каким шикарным он был. Мэт не мог припомнить, чтобы его когда-нибудь трахали так жестко и так хорошо. При всем уважении к нежно любимому покойному Дэниэлю, его возлюбленный никогда не доводил его до такого изнеможения. Ни разу.
Сидя на краю постели, Мэт запустил пальцы в распущенные волосы, чтобы откинуть их с лица. Ни звука из кухни или открытой ванной. Ни звука из соседней комнаты. Он был один.
На Мэта накатило разочарование. Волк не получил с ним удовольствия? Он поэтому ушел? Хотя… Взгляд на часы у кровати показал, что сейчас почти семь часов утра. Прошлым вечером Волк приехал к нему не намного позже шести. Секс не мог продлиться больше часа или двух. Мэт удивленно моргнул и уставился на лежавшие на полу рядом с его ногами помятые штаны. Даже если они занимались сексом два часа, это значит, что он проспал целых десять! Он никогда так долго не спал, даже когда был жив Дэниэль.
Черт! Что должен был подумать Волк о нем, когда он вот так отключился? Пытался ли Волк его разбудить? Может он чего-то не помнит из событий прошлой ночи? Мэт ломал голову, но при всем своем желании не мог воскресить в памяти то, что произошло после того, как он кончил.
Нет. Он кое-что помнит!
Запаниковав, Мэт вскочил на ноги и бросился в ванную. Он поспешно поднял волосы, чтобы обнажить кожу на шее, и извернулся посмотреть, нет ли… Это укус? А это нормально, что после него остались два небольших красных пятнышка? Они не выглядели свежими и больше напоминали уже зажившие ранки. Были ли они у него до этого? Или Волк действительно его укусил?
Нет. Волк не может быть вампиром. Мэт разговаривал с ним днем бесчисленное количество раз. Мог ли он бодрствовать, прячась где-нибудь от солнечного света? Или это байки, что вампиры боятся солнца?
Замечая, что он больше озадачен, чем напуган – виной тому, конечно же, солнечный свет – Мэт побрел в гостиную. К одному из его мониторов была прикреплена записка.
«Оставил еду. Она вкусная, даже если разогреть.
Приеду сегодня вечером. Нам надо поговорить.
В.»
«В» была украшена забавным завитком, что было настолько в стиле Волка, что у Мэта екнуло сердце.
Еда. Итальянская. С большим количеством чеснока. Мэт пошел на кухню и увидел, что Волк достал все из пакета, и теперь его содержимое, в виде маленьких аккуратных чуть прикрытых баночек, стояло у него в холодильнике. Только хлеб, завернутый в фольгу, лежал в приоткрытой микроволновку. Если Волк был вампиром, то должен был не выносить чеснока. Если, конечно, это тоже не миф.
Но ведь Волк не ел ничего.
Тяжело вздохнув, Мэт, все еще обнаженный, пошел к дивану, чтобы сесть. Он продолжал держать желтый стикер-записку в руке, слегка смяв его. Мэт все еще чувствовал себя удовлетворенным и расслабленным, но стоило ему снова посмотреть на «В», как в яйцах от желания начало покалывать.
Волк? Вампир?
К закату Мэт был в ненамного лучшей форме. Он помылся, оделся и поел. Макароны с салатом были отличными, как Волк и обещал. Несколько часов Мэт пытался поработать, но бесполезно.
Он не мог не думать о Волке. Его настроение менялось каждую минуту, словно у эмоционально неустойчивого подростка с играющими гормонами. Он то пугался, то возбуждался, то злился. Некоторое время он просидел в углу у урны Дэниэля, шокированный тем, что свечи были зажжены. Мэт был уверен, что погасил их вчера, а если бы не погасил, то они сгорели бы намного больше. Но почему Волк зажег свечи? Он не знал Дэниэля. Не знал, что произошло. И он все еще не знал, почему Мэт никуда не выходил поздним вечером. Мэт терялся в догадках, и только Волк мог ему все объяснить.
Мэт попытался дозвониться до него и не был удивлен, когда звонок был переведен на голосовую почту. Он не стал оставлять сообщения. Волк увидит, что Мэт ему звонил, да и сам написал, что им надо поговорить.
Несколько часов Мэт просматривал сайты, на которых была собрана, по его мнению, самая точная информация о вампирах, но ничего нового не узнал. На каждый «факт» можно было найти опровержение. Сейчас, так же как и в первые месяцы после того, как он встретился с убившим Дэниэля вампиром, он не мог разобрать, где тут правда, а где вымысел.
Мэт стоял у окна в гостиной, потягивая кофе и наблюдая, как солнечный свет растворяется в ночи. Он надел свою самую неряшливую одежду, чистую, но мешковатую. Фланелевую рубашку большего размера, низ которой доходил ему аж до колен, пару выцветших синих тренировочных брюк и носки. Волосы он собрал на затылке в хвост. Мэт побрился и помылся, но это все, что он сделал для своего внешнего вида.
Зажглись уличные фонари, и по телу пополз страх. Как это ни странно, его смягчало жгучее желание, от которого покалывало кожу. Мужчина, доставивший ему такое сильное наслаждение, как никто другой до этого, мог оказаться безжалостным монстром, способным его убить. Это не укладывалось в голове Мэта. Он знал, что легенды говорят о вампирах как о сладострастных, обольстительных хищниках. Ему также попадалось много сексуальных рассказов о них, правда не вызывавших особого доверия, как и все остальные мифы.
И он пригласил Волка. Его сердце сжалось. Мэт слишком ясно это помнил. Одурманенный вожделением и страстным желанием, он пригласил монстра в дом. И дал этому монстру трахнуть себя.
Нет. Он не знал, что Волк – чудовище. Правда ведь? Должно было быть какое-то другое объяснение происходящему. Хотя ему в голову приходило только одно.
Мэт в отчаянии стиснул кружку, безумно желая, чтобы ночь настала быстрее.
Когда в дверь постучали, Мэт даже не осознавая этого, сделал три шага вперед. Он заставил себя остановиться.
– Волк?
– Это я.
Сглотнув, Мэт опустил кружку на стол и включил лампу. Успокаивающий свет рассеял чернильную густоту ранней ночи. Потом Мэт подошел к двери и положил на нее ладонь.
Он и правда слышал, как Волк вздохнул перед тем, как заговорить?
– Я знаю, что ты злишься на меня. Открой дверь. Нам надо поговорить.
– Что, если я не впущу тебя.
Молчание. Еще один вздох?
– Ты уже впустил меня один раз Мэт. Большего не требуется.
Страх сдавил грудь.
– Ты… ты…?
– Да. Я обещаю, что не причиню тебе боли. Обещаю, что не дотронусь до тебя, пока ты мне не разрешишь. Просто позволь мне войти и все тебе объяснить.
Мэт смотрел на свои дрожащие руки, страх льдом сковывал его вены, но он сам не понимал, почему воспринимает это так отстраненно.
– Пожалуйста, Мэт. Пришло время тебе узнать обо всем, что случилось, и принять мои извинения за произошедшее с Дэниэлем.
Дэниэль?
Внезапное упоминание о любимом встряхнуло Мэта. Он быстро открыл замок и повернул ручку, распахивая дверь.
– Что тебе известно о Дэниэле? – спросил он, яростно сверкая глазами на представшее перед ним загадочное видение.
Волк сделал шаг к нему, и Мэт инстинктивно отпрянул. Он так и продолжал пятиться, наблюдая за входившим в квартиру Волком, пока бедрами не наткнулся на подлокотник дивана. Волк же, перешагнув порог, остановился и повернулся, чтобы тихо прикрыть дверь.
Черное и белое. Сегодня Волк выглядел более традиционно, соответствуя всем известному представлению о внешнем виде вампиров. Еще бы смокинг и плащ – и образ был бы идеален. Вообще-то, он и так был идеальным. Черные брюки, сужающиеся к низу, накрахмаленная ослепительно белая парадная рубашка, облегающая плечи, с расстегнутым воротником, обнажающим грудь, не намного темнее самой рубашки. Волк совершенно точно был сегодня бледнее, из-за чего волосы и брови казались более темными, зеленые глаза более блестящими, а губы, красные губы, намного более соблазнительными. Этот мужчина был главным объектом фантазий Мэта, не говоря уже о том, что он был единственным человеком, притронувшимся к нему за такое долгое время. Монстр или нет, только с ним одним Мэт общался – действительно общался – после смерти Дэниэля. Он был единственным другом Мэта и мог так же оказаться тем, кого он больше всего боялся. Мэт сжал руки в кулаки и скрестил их за спиной, чтобы не потянуться к Волку, повернувшемуся к нему лицом.
В его изумительно красивых глазах отражалась такая печаль, что у Мэта сжалось сердце и на глазах выступили слезы.
– Вампира, убившего твоего возлюбленного, создал я.
Мэт оцепенел. У него закружилась голова. Волк не только признался в том, что вампир, но и подтвердил, что связан с монстром, разрушившим жизнь Мэта.
Волк замолчал, наблюдая за выражением его лица, а потом продолжил, тихо и спокойно:
– Шон был очень молод и оказался не таким, каким я его видел. Я создал его по большей части от боли потери и одиночества. Не лучшее оправдание, но другого у меня нет.
– Ты создал его?
– Да. И потерял над ним контроль. Он сбежал. К тому времени, как я поймал его, он уже убил Дэниэля.
– Он бы в любом случае убивал. Он – вампир.
Ты – вампир!
– Нет. В этом нет необходимости. Нам не обязательно убивать. И обычно мы этого не делаем. Те, кто совершают убийство, опасны. Мы охотимся на них и уничтожаем. Так же, как я уничтожил Шона.
– Уничтожил?
– Да. Его больше нет. Я позаботился об этом в ту же ночь, когда он убил твоего возлюбленного.
Мэт рухнул на диван. Он не сводил с Волка взгляда, пытаясь осознать только что сказанное. Того вампира больше нет. Давно уже нет. Мэт столько времени сидел взаперти безо всякой на то причины. Нет, на это была причина. Существовали другие вампиры. И один из них стоял сейчас перед ним. Мэт сглотнул и покачал головой, не зная уже, что и думать.
– Ты – вампир, – прошептал он, напрасно надеясь, что что-то не так понял.
– Да.
– Но я же разговаривал с тобой днем!
– Мне не нужно спать целый день.
Мэт уставился широко открытыми глазами на стол перед собой. Мужчина, в которого он скорее всего влюблен, вампир? Он почувствовал движение на другом конце комнаты, но глаз не поднял.
– Мэтью, я не могу даже сказать, насколько сожалею о содеянном Шоном. В течение двух последних лет я пытался загладить свою вину.
– Моя работа.
– Да.
Это многое объясняло. Теперь то Мэт знал, почему Волк мирился с его поведением.
Мэт нахмурился. Заглаживал свою вину?
– Он не только Дэниэля убил той ночью.
– Я знаю.
Волк заботился о нем. Мэт мог припомнить тысячу мелочей, которые облегчили его жизнь, как и небрежные советы Волка, подсказывающего, кто из его знакомых мог бы подстроиться под график Мэта. Волк постоянно оказывал ему поддержку, непонятно, почему он не замечал этого раньше.
– Ты так же заботился и о других семьях?
Мэт не был знаком с семьями убитых, но он знал о них. Он даже выяснил их имена и подумывал о том, чтобы связаться и спросить, что им известно и не приходил ли к ним кто-нибудь.
– Сначала – да. Но потеря других не разрушила их жизнь. Ты, несомненно, пострадал больше всех.
Мэт сжался. Жалость. Волк был в его жизни из жалости. Эта мысль ужаснула Мэта больше, чем то, что Волк – вампир, что было совершенно нелепо.
Мэт подпрыгнул и метнулся на другой конец дивана, когда Волк появился рядом с ним.
– Я пытался помочь. Думал, что время лечит, – Волк умолял, просил понять его. – Думал, ты не будешь искать доказательств того, что вампиры действительно существуют, и оставался в стороне. Я надеялся, что ты сможешь убедить себя в том, что тебе все померещилось и продолжишь вести обычную жизнь.
Мэт покачал головой, вжавшись в подлокотник дивана.
– Мне ничего не померещилось.
– Да.
– Так же как и не послышалось. Он звал меня!
– Я знаю. Прости, Мэт. Я только недавно это понял.
Мэт открыл глаза, хотя даже не помнил, когда их закрыл, смахнул рукой слезы и уставился на вампира.
– Что ты имеешь в виду?
– Я не знал, что он таким образом нашел тебя. Еще несколько недель назад я не знал, что ты можешь слышать наш зов.
– О чем ты?
Волк глубоко вздохнул. Ему нужно дышать? Или он делает это для отвода глаз?
– Мы можем, изменяя голос, подчинить человека себе. Большинство людей даже не осознают этого, но сопротивляться не могут. Большинство, но не все. И те, кто могут, очень притягательны для нас. Потому что людей, способных сопротивляться зову можно обратить в вампиров.
Мэт застыл. Он помнил, как другой вампир – Шон? – звал его, уговаривая открыть дверь. Он помнил, что не поддавался этому, как ему казалось, целую вечность.
Печально глядя на него, Волк продолжил:
– Я понял, что ты можешь сопротивляться зову, только когда сам попробовал тебя позвать.
– Что?
Волк, вздрогнув, отвел взгляд. Длинные, бледные пальцы впились в диван.
– Я хотел помочь тебе. Вывести куда-нибудь ночью и показать, что ты в безопасности. В прошлую пятницу я тоже использовал зов, пытаясь заставить тебя выйти на улицу. Сомневаюсь, что ты слышал его. Но ты не поддался. По большей части из страха, но для другого человека страха было бы недостаточного для того, чтобы противостоять мне.
– Ты меня звал?
В прошлую пятницу. Что он делал в прошлую пятницу? Мэт давно уже не следил за днями недели. Его тянуло пойти на улицу? Он часто порывался выйти из дома, но легко подавлял это желание. В пятницу с ним было то же самое?
– Я хотел, чтобы ты вышел из дома. Я думал, что… – Волк покачал головой, выпрямляясь, запуская руку в распущенные черные волосы у виска, отбрасывая блестящие локоны назад. – Это было ошибкой, но я уже не знал, что мне делать. Я хотел вернуть тебя к нормальной жизни, и никак не мог этого добиться.
Волк направился к кухне.
– Тогда-то я и узнал. Понял, что Шон нашел тебя. Напугал тебя. Я понял, что у тебя больше основания бояться, чем я думал, – он повертел в руках пустую тарелку, которую взял со стойки, разделявшей кухню и гостиную. – Понял, что должен встретиться с тобой.
До Мэта медленно дошло сказанное.
– Ты звал меня вчера вечером. Ты заставил меня открыть дверь.
Он увидел легкую улыбку на лице стоящего вполоборота Волка.
– Совсем немного. Ты уже почти готов был открыть дверь. Мне пришлось лишь слегка подавить твой страх, – Волк посмотрел на Мэта. – И я использовал для этого страсть.
Мэт сверкнул глазами.
– Ты заставил меня хотеть тебя.
– Нет. Я подлил масла в огонь, который уже пылал в тебе. Ты хотел меня так же сильно, как я хотел тебя.
– Ты?
– Да. Теперь я понимаю, что уже какое-то время был влюблен в тебя. И окончательно убедился в этом, обнаружив, что ты можешь противиться зову.
– Влюблен? – слово, так легко и просто слетевшее с губ Волка, крутилось в голове у совершенно сбитого с толку Мэта. Волк был в него влюблен? Волк – вампир. И что? – спросил тоненький голосок в голове.
– Да. Влюблен.
Мэт покачал головой.
– Ты меня не знаешь.
– Я знаю тебя. Мы в течение двух лет почти каждый день общались по телефону.
– Я не знаю тебя. Я не знал, что ты – вампир.
– Именно поэтому я и не ждал, что ты ответишь на мои чувства. По крайней мере не до того, как я признаюсь тебе, кем являюсь на самом деле.
Волк протянул к нему руки, ладонями вверх, открываясь ему.
– Поэтому я здесь.
Мэт отпрянул, борясь с желанием броситься в его объятия.
– П…прошлой ночью…?
Волк уронил руки, хлопнув ладонями по бедрам.
– Я хотел, чтобы этот разговор произошел вчера. Я… – он покачал головой, выглядя смущенным. Что странно смотрелось у такого совершенного создания. – Я сильно недооценил то, какой эффект произведет на меня твое присутствие. Я потерял голову. И снова, приношу за это свои извинения.
«Я не хотел спешить. Пожалуйста, пойми. Пожалуйста, пойми, я должен тобой владеть», – вспомнил Мэт слова Волка, и вместе с ними – обволакивающее его в тот момент жаркое облако страсти и дикого желания.
– Ты опять использовал зов? Прошлой ночью?
– Самую малость. Честно. Немного, чтобы ты открыл дверь, немного, чтобы ты расслабился… чтобы кончил…
Мэт затрепетал от воспоминаний.
-… и немного, чтобы ты заснул.
– Ты укусил меня, – Мэт потер шею.
Ему показалось или Волк, действительно, задрожал? Волк ухватился рукой за стойку.
– Да. Укусил. И снова, прости меня. Но ты на вкус… – другой рукой он прикрыл глаза. – Ты не представляешь, какой ты на вкус, Мэт. Я даже не могу этого описать.
Его это должно было напугать. Он знал это. Мужчина говорил о том, что пил его кровь. Так же, как тот монстр выпил кровь Дэниэля. Но Мэт никак не мог вызвать в памяти образ Дэниэля с вампиром. Все, что он теперь помнил, это как его накрыло жаркой волной, и как он падал в это раскаленное наслаждение, за которым и последовал укус Волка. Не в силах принять всю чудовищность сказанного Волком, Мэт подтянул колени к груди и обхватил их руками.
– Я любил Дэниэля.
– Знаю.
– Ты вчера зажег свечи.
– Да. Отдал дань уважения. Он, должно быть, был очень особенным.
По щекам Мэта потекли слезы. Сдерживая рыдания, он уткнулся в колени лбом.
– Черт. Не знаю, что и думать.
Он почувствовал, что Волк подошел к нему, но не очень близко. Низкий столик перед диваном скользнул по ковру и скрипнул под опустившимся на него весом.
– Я не ожидаю сегодня чуда, Мэтью.
Мэт всхлипнул. Дэниэль тоже называл его полным именем, когда они говорили о серьезных вещах.
– Что ты ожидаешь?
– Не знаю. Я люблю тебя, – продолжил Волк своим дивным голосом. – Подожду. Или отпущу тебя, если буду вынужден. Хотя я собираюсь сделать все возможное, чтобы уговорить тебя быть со мной.
– А что это значит? «Быть с тобой»? – Мэт поднял голову, желая видеть лицо Волка. – Быть твоим возлюбленным? Умереть?
Вампир серьезно смотрел ему в глаза всего лишь в шаге от него.
– Быть возлюбленным. Да, я очень на это надеюсь. Умереть. Только если ты сам этого захочешь. Сейчас мы ничего решать не должны.
– Как ты можешь надеяться на то, что я буду тебе доверять? Ты… – горло перехватило, и Мэт покачал головой, не в силах произнести ни слова.
Волк снова сделал глубокий вдох, его губы задрожали.
– Я не жду, что ты сможешь сразу мне доверять. Это невозможно. Я сделаю все, что скажешь. Уйду, если ты этого хочешь, – он зажал ладони между коленей. – Только единственное, что ты должен понять – ты в безопасности. По крайней мере, от вампиров. Ты под моей защитой, отвергнешь меня или нет. Я объявил всем, что ты мой, и никто не сможет прикоснуться к тебе, не столкнувшись со мной.
То, что Волк взял его под свою защиту, тронуло Мэта. Но пока он подавил в себе это чувство.
– А ты очень опасен?
Волк слабо улыбнулся.
– Я вампир уже тысячу лет, один из самых старейших. Да, я опасен.
Тысячу? Это было уже слишком для его понимания. Мэт покачал головой.
– Не могу… Для меня это слишком.
Волк кивнул и встал.
– Понимаю. Я ухожу. Пожалуйста, позвони мне. Когда будешь готов. Я клянусь всем, чем угодно, что со мной ты в безопасности.
Мэт смотрел на него, и не мог понять, как прекрасный мужчина, которого он любил, мог быть чудовищем. Растерянность и гнев боролись со страхом, и все слова, которые он мог бы сказать, застревали в горле.
Будто чувствуя это, Волк грустно улыбнулся, кивнул, повернулся и ушел.
Род выключил кофеварку-эспрессо. Широко улыбаясь, он взял фарфоровую чашку, наполненную кофе, и повернулся, чтобы отнести ее сидевшему за стойкой Мэту.
Поднося горячую чашку ко рту, Мэт пристально смотрел в почти черную глубину напитка. Он осторожно сделал глоток. И сплюнул. Он еле успел поставить чашку на стол, не разбрызгав кофе, когда от едкого невыносимого вкуса его глаза наполнились слезами.
– Хм… слишком крепкий?
Мэт засмеялся, вытирая губы тыльной стороной руки.
– Может быть… какую пряность ты туда положил?
– Красный перец и корицу.
У Мэта отвалилась челюсть.
– Красный перец?
Род облокотился локтями о стойку, поднимая такую же чашку к своим губам. Он сделал глоток, и, как и Мэт, тут же сплюнул.
– Ну да, согласен. Слишком много. Придется рецепт «Каджунского безумия» подправить, – смеясь, он поставил чашку на стойку. – И снова начинать все сначала.
– А зачем тебе вообще новый рецепт? – скрестив руки на стойке, Мэт сел поудобней на жестком полированном дереве барного стула.
Род пожал плечами и, подняв руку к вьющимся каштановым волосам, почесал затылок.
– Мне нравится время от времени придумывать новые рецепты. И посетители любят это, – он засмеялся, взглянув на Мэта зелеными глазами, в которых танцевали чертики. – Ну хорошо, этот они вряд ли оценят.
Мэт тоже рассмеялся и лениво бросил взгляд через плечо. В Кофейне было еще три клиента, все – студенты, которых Мэт видел и раньше. Они сидели, ссутулившись, за своими столиками, уткнувшись в ноутбуки. Род держал Кофейню открытой каждый день ровно до часу ночи, обслуживая тех, кто нуждался в удобном месте для учебы или отдыха. За последние несколько месяцев Мэт стал очень ценить это уютное маленькое местечко.
– Я где-то через полчаса закрываюсь, – тепло улыбнулся Род снова повернувшемуся к нему Мэту. – Смогу я уговорить тебя прогуляться со мной?
Улыбнувшись, Мэт прищурился. Род был не просто привлекательным мужчиной. За то короткое время, что они были знакомы, он стал довольно близким ему человеком. Мэт прекрасно понимал, что Род горит желанием стать ему чем-то большим, чем просто другом. Почти с самой первой их встречи Род тонко намекал ему на это и, иной раз, явно заигрывал с ним, делая попытки к сближению.
Мэт серьезно обдумывал его недвусмысленные предложения, однако воспоминания о роскошном до неприличия мужчине с длинными черными волосами и ярко-зелеными глазами – не говоря уже о клыках – обычно удерживали его от того, чтобы их принять.
– Спасибо. Но…
– Нет, – вздохнул Род, заканчивая за него. Он поднялся. – Ты когда-нибудь расскажешь мне о том таинственном парне, которым так одержим?
Мэт думал об этом. Все-таки Роду можно было и рассказать о мужчине, благодаря которому он смог приобрести Кофейню, но Мэт решил оставить столь пикантную информацию при себе. Как говорится, меньше знаешь – крепче спишь. И то, что Род не знает всей правды, для него же и лучше.
– Может быть когда-нибудь и расскажу.
Род, насупившись, недовольно скривил губы.
– Ты ему еще не звонил?
Мэт принялся внимательно изучать лежавшую на стойке бумажную салфетку.
– Еще нет.
– А собираешься?
Кромсая на кусочки жесткую коричневую бумагу, Мэт кивнул:
– Думаю, да.
Три месяца, две недели и четыре дня прошло с тех пор, как Волк молча ушел из его квартиры. Достаточно времени для того, чтобы заглянуть себе в душу и покопаться там. Для того, чтобы побороть в себе страх, ярость и скорбь и ступить на шаткий путь возрождения. С ним много что произошло за этот короткий период. Мэт решил, что почти готов встретиться лицом к лицу с тем, кто занимал все его мысли.
– Ну, надеюсь, я ничего такого не сделал, что могло повлиять на твое решение вернуться к нему, – вздохнул Род.
– Нет, ты ничего такого не сделал, – рассмеялся Мэт. – Просто думаю, мне пора увидеться с ним снова.
Род кивнул.
– Тема закрыта. Я понял, – он бросил взгляд на фотографию, прикрепленную к доске над кассовым аппаратом. На ней он обнимался с улыбающимся высоким мужчиной, у которого были короткие черные волосы и миндалевидные глаза.
– Я не мог ее тут не повесить. Хотя… – Род передернул плечами.
– Я знаю, – кивнул Мэт. Он перегнулся через стойку и сжал руку друга.
Продолжения не требовалось, Мэт и так понял, что он хотел сказать.
Генри, парень Рода, был убит той же ночью, что и Дэниэль. Это и стало причиной их знакомства. Через месяц после того, как Волк ушел, Мэт разыскал Рода, желая увидеть, как поживают другие люди, о которых Волк «заботился». Найти Рода и его кофейню, которой тот владел чуть больше пары лет, было нетрудно. Род часто говорил о Генри, всегда с любовью в голосе, но было ясно, что потеря любимого не сказалась на нем так тяжело, как на Мэте. Конечно, Род ничего не знал о вампирах. Ему было известно только то, что на Генри напали и оставили умирать, так говорилось в официальном протоколе. И Мэт не видел никаких причин, чтобы говорить ему правду.
Род с легкой ободряющей улыбкой сжал его руку в ответ.
– Но жизнь-то продолжается, – он сделал шаг назад и обвел руками кофейню: – У меня есть это кафе, а у тебя – твой таинственный мужчина. Ты хоть будешь иногда приводить его сюда, чтобы я мог на него повздыхать?
Мэт усмехнулся. Как бы не так. Род, в отличие от него, уже год назад начал встречаться с другими парнями. Никаких серьезных романов, и он все еще тосковал по Генри, но он нормально жил.
– Буду. И на этой ноте… – Мэт встал, снимая со спинки стула свой пиджак, – я распрощаюсь с тобой.
Род посмотрел на часы.
– Ого, уже полпервого? Мне надо начинать прибираться, – он посмотрел мимо Мэта: – Эй, кто-нибудь до закрытия еще желает добавки?
Пока студенты пытались встряхнуться и решить, нужна ли им перед уходом еще одна порция кофе, Мэт попрощался с другом и вышел в ночь.
Стоя на углу, залитый холодным светом фонаря над головой, Мэт засунул руки в карманы пиджака и поднял лицо к луне. Прохладный ветерок ласкал лицо, спутывал распущенные волосы. Пушистые белые облака медленно плыли по ясному небу, подсвечиваясь серебром на фоне луны. Мэт еще раз глубоко вздохнул, набираясь храбрости, достал из кармана мобильный и быстро набрал номер.
Волк поднял трубку после третьего гудка.
– Мэт?
– Привет, Волк.
Молчание.
– Что я могу для тебя сделать? – в его роскошном голосе слышалась осторожная сдержанность и все та же невыносимая чувственность. Мэт с нежностью вспомнил их бесконечные разговоры по телефону.
– Я бы хотел встретиться с тобой.
– Когда?
– Можно сегодня?
– Конечно. Где?
– У меня дома, – он пошел вниз по улице. Кофейня была всего лишь в нескольких километрах от его квартиры – сорок пять минут приятной прогулки. – Я буду где-то через час.
– Хорошо. Я встречу тебя там, – сказано все так же осторожно.
– Окей. Пока, – Мэт нажал на отбой.
Волк уже ждал его, когда он поднялся по ступенькам крыльца.
Прошло три месяца, две недели и четыре дня, но его реакция на этого мужчину осталась прежней.
– Привет, Волк, – искренне, от всего сердца, улыбнулся он ему.
Волк улыбнулся в ответ сдержанно, но тепло. Его изящные руки были спрятаны в карманы брюк.
– Привет, Мэт.
Мэт сунул ключ в замок.
– Ты зайдешь?
– Если ты этого хочешь.
Мэт взглянул на него, все еще улыбаясь.
– Я этого хочу.
Он не мог винить Волка в сдержанности. На самом деле, его этого трогало. Волк не был уверен в том, что происходит или в том, почему Мэт захотел его увидеть, поэтому вел себя с большой осторожностью. Если бы он вел себя по-другому, Мэт был бы о нем не лучшего мнения.
– Расслабься, – голос как сладкая патока, просачивающийся теплом в его мышцы. Мэт не мог не подчиниться, чуть прогнувшись, когда Волк толкнулся в него.
Но как бы расслаблен Мэт ни был, он все равно немного сжался. Его так давно никто нормально не трахал, что хотелось сжать внутри себя вторгшуюся восхитительную плоть. Волк остановился и положил руку на бедро Мэта, ожидая, когда мышцы вокруг него перестанут быть таким напряженными. Счастливо постанывая, Мэт подался назад, медленно насаживаясь на жаркую плоть Волка.
Секс! Здорово! Да! В голове бились только односложные восклицания, а по венам, вспыхивая, тек восторг. По телу ползли мурашки от ощущения Волка, наполнившего его, склонившегося над ним, согревающего теплом своего тела, когда тот полностью войдя в него, остановился.
– Сладкий, – прошептал Волк, лаская дыханием плечо Мэта.
Он переплел свои пальцы с пальцами Мэта, вытаскивая его руки из-под зажатой под грудью подушки, вытягивая их по сторонам от его тела. Волк вжал его своей тяжестью в матрас, заставляя раздвинуть ноги, пока Мэт не распластался на постели, прижимаясь к ней грудью, животом, пахом. Пригвожденный, Мэт мог только застонать, когда Волк сделал движение бедрами назад, а потом снова вперед.
– Так хорошо! – он не был уверен, сказал ли это вслух, и ему было наплевать.
Мэт вовсю крутил бедрами, в то время как Волк двигался в медленном спокойном ритме. Он чувствовал упругие мускулы живота Волка, касающиеся его задницы. Волосы упали на лицо, не давая возможности оглянуться, чтобы посмотреть на Волка, посмотреть, как Волк трахает его. Но жар Волка и его низкое дикое рычание говорили о том, что мужчина тоже наслаждается.
Волк отпустил его руки и лег на него всем телом, шепотом лаская шею Мэта, проговаривая что-то так тихо, что невозможно было разобрать. Кожа у Мэта была настолько чувствительной, что даже мягкий материал футболки Волка царапал ее, добавляя тем самым приятных ощущений. Волк просунул руки под Мэта и прижал одну ладонь к его бешено бьющемуся сердцу, а другой обхватил его член. От нахлынувших ощущений Мэт выгнул спину, пытаясь прижаться к возлюбленному как можно сильнее.
– Мэтью, – Волк стал двигаться быстрее, резко входя в него своим изумительным членом. – Это слишком, – отчаянный приглушенный стон в изгиб шеи Мэта, по венам которого тоже текло безумное наслаждение. И его уже невозможно было остановить, оно наполняло собой член, пульсирующий в скользивших по нему пальцах Волка, продолжающего двигаться внутри него.
Мэт застонал, вцепившись в сбившиеся под ними простыни, погружаясь в жар охвативших его ощущений.
– Сейчас, – сказал Волк, войдя в него глубоко и резко.
И Мэта накрыло наслаждением. Он закричал, изливаясь, прогнувшись в спине и теряя голову от силы ощущений. Вторая волна блаженства пронзила его вместе с острой болью в шее. Мэт вскрикнул, содрогаясь от бесконечного удовольствия, которое, казалось, разрывало его на части. Только руки Волка, крепко державшие его, сохраняли тело одним целым, пока Волк вбивался в него, достигая оргазма.
Когда удовлетворенный Мэт уже погружался в блаженный сон, до него вдруг дошло, что Волк, прижавшись губами к его шее, посасывает кожу. Что?!
«Спи», – голос Волка больше ощущался, чем слышался.
И сознание Мэта окутала черная пелена.
Мэт проснулся в скомканных простынях, с подоткнутым вокруг него одеялом, на котором играли блики солнечного света, просачивающегося сквозь шторы в спальне.
Солнечный свет?
Он сонно приподнялся на локтях, оглядывая комнату, ища…
– Волк?
Никакого ответа.
Он повернулся на бок, слегка поморщившись от болезненного ощущения между ягодиц, знакомого, но не испытываемого уже так давно. Ну, по крайней мере, это говорит о том, что секс ему не привиделся.
Секс. Мэт с минуту восторженно думал о том, каким шикарным он был. Мэт не мог припомнить, чтобы его когда-нибудь трахали так жестко и так хорошо. При всем уважении к нежно любимому покойному Дэниэлю, его возлюбленный никогда не доводил его до такого изнеможения. Ни разу.
Сидя на краю постели, Мэт запустил пальцы в распущенные волосы, чтобы откинуть их с лица. Ни звука из кухни или открытой ванной. Ни звука из соседней комнаты. Он был один.
На Мэта накатило разочарование. Волк не получил с ним удовольствия? Он поэтому ушел? Хотя… Взгляд на часы у кровати показал, что сейчас почти семь часов утра. Прошлым вечером Волк приехал к нему не намного позже шести. Секс не мог продлиться больше часа или двух. Мэт удивленно моргнул и уставился на лежавшие на полу рядом с его ногами помятые штаны. Даже если они занимались сексом два часа, это значит, что он проспал целых десять! Он никогда так долго не спал, даже когда был жив Дэниэль.
Черт! Что должен был подумать Волк о нем, когда он вот так отключился? Пытался ли Волк его разбудить? Может он чего-то не помнит из событий прошлой ночи? Мэт ломал голову, но при всем своем желании не мог воскресить в памяти то, что произошло после того, как он кончил.
Нет. Он кое-что помнит!
Запаниковав, Мэт вскочил на ноги и бросился в ванную. Он поспешно поднял волосы, чтобы обнажить кожу на шее, и извернулся посмотреть, нет ли… Это укус? А это нормально, что после него остались два небольших красных пятнышка? Они не выглядели свежими и больше напоминали уже зажившие ранки. Были ли они у него до этого? Или Волк действительно его укусил?
Нет. Волк не может быть вампиром. Мэт разговаривал с ним днем бесчисленное количество раз. Мог ли он бодрствовать, прячась где-нибудь от солнечного света? Или это байки, что вампиры боятся солнца?
Замечая, что он больше озадачен, чем напуган – виной тому, конечно же, солнечный свет – Мэт побрел в гостиную. К одному из его мониторов была прикреплена записка.
«Оставил еду. Она вкусная, даже если разогреть.
Приеду сегодня вечером. Нам надо поговорить.
В.»
«В» была украшена забавным завитком, что было настолько в стиле Волка, что у Мэта екнуло сердце.
Еда. Итальянская. С большим количеством чеснока. Мэт пошел на кухню и увидел, что Волк достал все из пакета, и теперь его содержимое, в виде маленьких аккуратных чуть прикрытых баночек, стояло у него в холодильнике. Только хлеб, завернутый в фольгу, лежал в приоткрытой микроволновку. Если Волк был вампиром, то должен был не выносить чеснока. Если, конечно, это тоже не миф.
Но ведь Волк не ел ничего.
Тяжело вздохнув, Мэт, все еще обнаженный, пошел к дивану, чтобы сесть. Он продолжал держать желтый стикер-записку в руке, слегка смяв его. Мэт все еще чувствовал себя удовлетворенным и расслабленным, но стоило ему снова посмотреть на «В», как в яйцах от желания начало покалывать.
Волк? Вампир?
К закату Мэт был в ненамного лучшей форме. Он помылся, оделся и поел. Макароны с салатом были отличными, как Волк и обещал. Несколько часов Мэт пытался поработать, но бесполезно.
Он не мог не думать о Волке. Его настроение менялось каждую минуту, словно у эмоционально неустойчивого подростка с играющими гормонами. Он то пугался, то возбуждался, то злился. Некоторое время он просидел в углу у урны Дэниэля, шокированный тем, что свечи были зажжены. Мэт был уверен, что погасил их вчера, а если бы не погасил, то они сгорели бы намного больше. Но почему Волк зажег свечи? Он не знал Дэниэля. Не знал, что произошло. И он все еще не знал, почему Мэт никуда не выходил поздним вечером. Мэт терялся в догадках, и только Волк мог ему все объяснить.
Мэт попытался дозвониться до него и не был удивлен, когда звонок был переведен на голосовую почту. Он не стал оставлять сообщения. Волк увидит, что Мэт ему звонил, да и сам написал, что им надо поговорить.
Несколько часов Мэт просматривал сайты, на которых была собрана, по его мнению, самая точная информация о вампирах, но ничего нового не узнал. На каждый «факт» можно было найти опровержение. Сейчас, так же как и в первые месяцы после того, как он встретился с убившим Дэниэля вампиром, он не мог разобрать, где тут правда, а где вымысел.
Мэт стоял у окна в гостиной, потягивая кофе и наблюдая, как солнечный свет растворяется в ночи. Он надел свою самую неряшливую одежду, чистую, но мешковатую. Фланелевую рубашку большего размера, низ которой доходил ему аж до колен, пару выцветших синих тренировочных брюк и носки. Волосы он собрал на затылке в хвост. Мэт побрился и помылся, но это все, что он сделал для своего внешнего вида.
Зажглись уличные фонари, и по телу пополз страх. Как это ни странно, его смягчало жгучее желание, от которого покалывало кожу. Мужчина, доставивший ему такое сильное наслаждение, как никто другой до этого, мог оказаться безжалостным монстром, способным его убить. Это не укладывалось в голове Мэта. Он знал, что легенды говорят о вампирах как о сладострастных, обольстительных хищниках. Ему также попадалось много сексуальных рассказов о них, правда не вызывавших особого доверия, как и все остальные мифы.
И он пригласил Волка. Его сердце сжалось. Мэт слишком ясно это помнил. Одурманенный вожделением и страстным желанием, он пригласил монстра в дом. И дал этому монстру трахнуть себя.
Нет. Он не знал, что Волк – чудовище. Правда ведь? Должно было быть какое-то другое объяснение происходящему. Хотя ему в голову приходило только одно.
Мэт в отчаянии стиснул кружку, безумно желая, чтобы ночь настала быстрее.
Когда в дверь постучали, Мэт даже не осознавая этого, сделал три шага вперед. Он заставил себя остановиться.
– Волк?
– Это я.
Сглотнув, Мэт опустил кружку на стол и включил лампу. Успокаивающий свет рассеял чернильную густоту ранней ночи. Потом Мэт подошел к двери и положил на нее ладонь.
Он и правда слышал, как Волк вздохнул перед тем, как заговорить?
– Я знаю, что ты злишься на меня. Открой дверь. Нам надо поговорить.
– Что, если я не впущу тебя.
Молчание. Еще один вздох?
– Ты уже впустил меня один раз Мэт. Большего не требуется.
Страх сдавил грудь.
– Ты… ты…?
– Да. Я обещаю, что не причиню тебе боли. Обещаю, что не дотронусь до тебя, пока ты мне не разрешишь. Просто позволь мне войти и все тебе объяснить.
Мэт смотрел на свои дрожащие руки, страх льдом сковывал его вены, но он сам не понимал, почему воспринимает это так отстраненно.
– Пожалуйста, Мэт. Пришло время тебе узнать обо всем, что случилось, и принять мои извинения за произошедшее с Дэниэлем.
Дэниэль?
Внезапное упоминание о любимом встряхнуло Мэта. Он быстро открыл замок и повернул ручку, распахивая дверь.
– Что тебе известно о Дэниэле? – спросил он, яростно сверкая глазами на представшее перед ним загадочное видение.
Волк сделал шаг к нему, и Мэт инстинктивно отпрянул. Он так и продолжал пятиться, наблюдая за входившим в квартиру Волком, пока бедрами не наткнулся на подлокотник дивана. Волк же, перешагнув порог, остановился и повернулся, чтобы тихо прикрыть дверь.
Черное и белое. Сегодня Волк выглядел более традиционно, соответствуя всем известному представлению о внешнем виде вампиров. Еще бы смокинг и плащ – и образ был бы идеален. Вообще-то, он и так был идеальным. Черные брюки, сужающиеся к низу, накрахмаленная ослепительно белая парадная рубашка, облегающая плечи, с расстегнутым воротником, обнажающим грудь, не намного темнее самой рубашки. Волк совершенно точно был сегодня бледнее, из-за чего волосы и брови казались более темными, зеленые глаза более блестящими, а губы, красные губы, намного более соблазнительными. Этот мужчина был главным объектом фантазий Мэта, не говоря уже о том, что он был единственным человеком, притронувшимся к нему за такое долгое время. Монстр или нет, только с ним одним Мэт общался – действительно общался – после смерти Дэниэля. Он был единственным другом Мэта и мог так же оказаться тем, кого он больше всего боялся. Мэт сжал руки в кулаки и скрестил их за спиной, чтобы не потянуться к Волку, повернувшемуся к нему лицом.
В его изумительно красивых глазах отражалась такая печаль, что у Мэта сжалось сердце и на глазах выступили слезы.
– Вампира, убившего твоего возлюбленного, создал я.
Мэт оцепенел. У него закружилась голова. Волк не только признался в том, что вампир, но и подтвердил, что связан с монстром, разрушившим жизнь Мэта.
Волк замолчал, наблюдая за выражением его лица, а потом продолжил, тихо и спокойно:
– Шон был очень молод и оказался не таким, каким я его видел. Я создал его по большей части от боли потери и одиночества. Не лучшее оправдание, но другого у меня нет.
– Ты создал его?
– Да. И потерял над ним контроль. Он сбежал. К тому времени, как я поймал его, он уже убил Дэниэля.
– Он бы в любом случае убивал. Он – вампир.
Ты – вампир!
– Нет. В этом нет необходимости. Нам не обязательно убивать. И обычно мы этого не делаем. Те, кто совершают убийство, опасны. Мы охотимся на них и уничтожаем. Так же, как я уничтожил Шона.
– Уничтожил?
– Да. Его больше нет. Я позаботился об этом в ту же ночь, когда он убил твоего возлюбленного.
Мэт рухнул на диван. Он не сводил с Волка взгляда, пытаясь осознать только что сказанное. Того вампира больше нет. Давно уже нет. Мэт столько времени сидел взаперти безо всякой на то причины. Нет, на это была причина. Существовали другие вампиры. И один из них стоял сейчас перед ним. Мэт сглотнул и покачал головой, не зная уже, что и думать.
– Ты – вампир, – прошептал он, напрасно надеясь, что что-то не так понял.
– Да.
– Но я же разговаривал с тобой днем!
– Мне не нужно спать целый день.
Мэт уставился широко открытыми глазами на стол перед собой. Мужчина, в которого он скорее всего влюблен, вампир? Он почувствовал движение на другом конце комнаты, но глаз не поднял.
– Мэтью, я не могу даже сказать, насколько сожалею о содеянном Шоном. В течение двух последних лет я пытался загладить свою вину.
– Моя работа.
– Да.
Это многое объясняло. Теперь то Мэт знал, почему Волк мирился с его поведением.
Мэт нахмурился. Заглаживал свою вину?
– Он не только Дэниэля убил той ночью.
– Я знаю.
Волк заботился о нем. Мэт мог припомнить тысячу мелочей, которые облегчили его жизнь, как и небрежные советы Волка, подсказывающего, кто из его знакомых мог бы подстроиться под график Мэта. Волк постоянно оказывал ему поддержку, непонятно, почему он не замечал этого раньше.
– Ты так же заботился и о других семьях?
Мэт не был знаком с семьями убитых, но он знал о них. Он даже выяснил их имена и подумывал о том, чтобы связаться и спросить, что им известно и не приходил ли к ним кто-нибудь.
– Сначала – да. Но потеря других не разрушила их жизнь. Ты, несомненно, пострадал больше всех.
Мэт сжался. Жалость. Волк был в его жизни из жалости. Эта мысль ужаснула Мэта больше, чем то, что Волк – вампир, что было совершенно нелепо.
Мэт подпрыгнул и метнулся на другой конец дивана, когда Волк появился рядом с ним.
– Я пытался помочь. Думал, что время лечит, – Волк умолял, просил понять его. – Думал, ты не будешь искать доказательств того, что вампиры действительно существуют, и оставался в стороне. Я надеялся, что ты сможешь убедить себя в том, что тебе все померещилось и продолжишь вести обычную жизнь.
Мэт покачал головой, вжавшись в подлокотник дивана.
– Мне ничего не померещилось.
– Да.
– Так же как и не послышалось. Он звал меня!
– Я знаю. Прости, Мэт. Я только недавно это понял.
Мэт открыл глаза, хотя даже не помнил, когда их закрыл, смахнул рукой слезы и уставился на вампира.
– Что ты имеешь в виду?
– Я не знал, что он таким образом нашел тебя. Еще несколько недель назад я не знал, что ты можешь слышать наш зов.
– О чем ты?
Волк глубоко вздохнул. Ему нужно дышать? Или он делает это для отвода глаз?
– Мы можем, изменяя голос, подчинить человека себе. Большинство людей даже не осознают этого, но сопротивляться не могут. Большинство, но не все. И те, кто могут, очень притягательны для нас. Потому что людей, способных сопротивляться зову можно обратить в вампиров.
Мэт застыл. Он помнил, как другой вампир – Шон? – звал его, уговаривая открыть дверь. Он помнил, что не поддавался этому, как ему казалось, целую вечность.
Печально глядя на него, Волк продолжил:
– Я понял, что ты можешь сопротивляться зову, только когда сам попробовал тебя позвать.
– Что?
Волк, вздрогнув, отвел взгляд. Длинные, бледные пальцы впились в диван.
– Я хотел помочь тебе. Вывести куда-нибудь ночью и показать, что ты в безопасности. В прошлую пятницу я тоже использовал зов, пытаясь заставить тебя выйти на улицу. Сомневаюсь, что ты слышал его. Но ты не поддался. По большей части из страха, но для другого человека страха было бы недостаточного для того, чтобы противостоять мне.
– Ты меня звал?
В прошлую пятницу. Что он делал в прошлую пятницу? Мэт давно уже не следил за днями недели. Его тянуло пойти на улицу? Он часто порывался выйти из дома, но легко подавлял это желание. В пятницу с ним было то же самое?
– Я хотел, чтобы ты вышел из дома. Я думал, что… – Волк покачал головой, выпрямляясь, запуская руку в распущенные черные волосы у виска, отбрасывая блестящие локоны назад. – Это было ошибкой, но я уже не знал, что мне делать. Я хотел вернуть тебя к нормальной жизни, и никак не мог этого добиться.
Волк направился к кухне.
– Тогда-то я и узнал. Понял, что Шон нашел тебя. Напугал тебя. Я понял, что у тебя больше основания бояться, чем я думал, – он повертел в руках пустую тарелку, которую взял со стойки, разделявшей кухню и гостиную. – Понял, что должен встретиться с тобой.
До Мэта медленно дошло сказанное.
– Ты звал меня вчера вечером. Ты заставил меня открыть дверь.
Он увидел легкую улыбку на лице стоящего вполоборота Волка.
– Совсем немного. Ты уже почти готов был открыть дверь. Мне пришлось лишь слегка подавить твой страх, – Волк посмотрел на Мэта. – И я использовал для этого страсть.
Мэт сверкнул глазами.
– Ты заставил меня хотеть тебя.
– Нет. Я подлил масла в огонь, который уже пылал в тебе. Ты хотел меня так же сильно, как я хотел тебя.
– Ты?
– Да. Теперь я понимаю, что уже какое-то время был влюблен в тебя. И окончательно убедился в этом, обнаружив, что ты можешь противиться зову.
– Влюблен? – слово, так легко и просто слетевшее с губ Волка, крутилось в голове у совершенно сбитого с толку Мэта. Волк был в него влюблен? Волк – вампир. И что? – спросил тоненький голосок в голове.
– Да. Влюблен.
Мэт покачал головой.
– Ты меня не знаешь.
– Я знаю тебя. Мы в течение двух лет почти каждый день общались по телефону.
– Я не знаю тебя. Я не знал, что ты – вампир.
– Именно поэтому я и не ждал, что ты ответишь на мои чувства. По крайней мере не до того, как я признаюсь тебе, кем являюсь на самом деле.
Волк протянул к нему руки, ладонями вверх, открываясь ему.
– Поэтому я здесь.
Мэт отпрянул, борясь с желанием броситься в его объятия.
– П…прошлой ночью…?
Волк уронил руки, хлопнув ладонями по бедрам.
– Я хотел, чтобы этот разговор произошел вчера. Я… – он покачал головой, выглядя смущенным. Что странно смотрелось у такого совершенного создания. – Я сильно недооценил то, какой эффект произведет на меня твое присутствие. Я потерял голову. И снова, приношу за это свои извинения.
«Я не хотел спешить. Пожалуйста, пойми. Пожалуйста, пойми, я должен тобой владеть», – вспомнил Мэт слова Волка, и вместе с ними – обволакивающее его в тот момент жаркое облако страсти и дикого желания.
– Ты опять использовал зов? Прошлой ночью?
– Самую малость. Честно. Немного, чтобы ты открыл дверь, немного, чтобы ты расслабился… чтобы кончил…
Мэт затрепетал от воспоминаний.
-… и немного, чтобы ты заснул.
– Ты укусил меня, – Мэт потер шею.
Ему показалось или Волк, действительно, задрожал? Волк ухватился рукой за стойку.
– Да. Укусил. И снова, прости меня. Но ты на вкус… – другой рукой он прикрыл глаза. – Ты не представляешь, какой ты на вкус, Мэт. Я даже не могу этого описать.
Его это должно было напугать. Он знал это. Мужчина говорил о том, что пил его кровь. Так же, как тот монстр выпил кровь Дэниэля. Но Мэт никак не мог вызвать в памяти образ Дэниэля с вампиром. Все, что он теперь помнил, это как его накрыло жаркой волной, и как он падал в это раскаленное наслаждение, за которым и последовал укус Волка. Не в силах принять всю чудовищность сказанного Волком, Мэт подтянул колени к груди и обхватил их руками.
– Я любил Дэниэля.
– Знаю.
– Ты вчера зажег свечи.
– Да. Отдал дань уважения. Он, должно быть, был очень особенным.
По щекам Мэта потекли слезы. Сдерживая рыдания, он уткнулся в колени лбом.
– Черт. Не знаю, что и думать.
Он почувствовал, что Волк подошел к нему, но не очень близко. Низкий столик перед диваном скользнул по ковру и скрипнул под опустившимся на него весом.
– Я не ожидаю сегодня чуда, Мэтью.
Мэт всхлипнул. Дэниэль тоже называл его полным именем, когда они говорили о серьезных вещах.
– Что ты ожидаешь?
– Не знаю. Я люблю тебя, – продолжил Волк своим дивным голосом. – Подожду. Или отпущу тебя, если буду вынужден. Хотя я собираюсь сделать все возможное, чтобы уговорить тебя быть со мной.
– А что это значит? «Быть с тобой»? – Мэт поднял голову, желая видеть лицо Волка. – Быть твоим возлюбленным? Умереть?
Вампир серьезно смотрел ему в глаза всего лишь в шаге от него.
– Быть возлюбленным. Да, я очень на это надеюсь. Умереть. Только если ты сам этого захочешь. Сейчас мы ничего решать не должны.
– Как ты можешь надеяться на то, что я буду тебе доверять? Ты… – горло перехватило, и Мэт покачал головой, не в силах произнести ни слова.
Волк снова сделал глубокий вдох, его губы задрожали.
– Я не жду, что ты сможешь сразу мне доверять. Это невозможно. Я сделаю все, что скажешь. Уйду, если ты этого хочешь, – он зажал ладони между коленей. – Только единственное, что ты должен понять – ты в безопасности. По крайней мере, от вампиров. Ты под моей защитой, отвергнешь меня или нет. Я объявил всем, что ты мой, и никто не сможет прикоснуться к тебе, не столкнувшись со мной.
То, что Волк взял его под свою защиту, тронуло Мэта. Но пока он подавил в себе это чувство.
– А ты очень опасен?
Волк слабо улыбнулся.
– Я вампир уже тысячу лет, один из самых старейших. Да, я опасен.
Тысячу? Это было уже слишком для его понимания. Мэт покачал головой.
– Не могу… Для меня это слишком.
Волк кивнул и встал.
– Понимаю. Я ухожу. Пожалуйста, позвони мне. Когда будешь готов. Я клянусь всем, чем угодно, что со мной ты в безопасности.
Мэт смотрел на него, и не мог понять, как прекрасный мужчина, которого он любил, мог быть чудовищем. Растерянность и гнев боролись со страхом, и все слова, которые он мог бы сказать, застревали в горле.
Будто чувствуя это, Волк грустно улыбнулся, кивнул, повернулся и ушел.
Род выключил кофеварку-эспрессо. Широко улыбаясь, он взял фарфоровую чашку, наполненную кофе, и повернулся, чтобы отнести ее сидевшему за стойкой Мэту.
Поднося горячую чашку ко рту, Мэт пристально смотрел в почти черную глубину напитка. Он осторожно сделал глоток. И сплюнул. Он еле успел поставить чашку на стол, не разбрызгав кофе, когда от едкого невыносимого вкуса его глаза наполнились слезами.
– Хм… слишком крепкий?
Мэт засмеялся, вытирая губы тыльной стороной руки.
– Может быть… какую пряность ты туда положил?
– Красный перец и корицу.
У Мэта отвалилась челюсть.
– Красный перец?
Род облокотился локтями о стойку, поднимая такую же чашку к своим губам. Он сделал глоток, и, как и Мэт, тут же сплюнул.
– Ну да, согласен. Слишком много. Придется рецепт «Каджунского безумия» подправить, – смеясь, он поставил чашку на стойку. – И снова начинать все сначала.
– А зачем тебе вообще новый рецепт? – скрестив руки на стойке, Мэт сел поудобней на жестком полированном дереве барного стула.
Род пожал плечами и, подняв руку к вьющимся каштановым волосам, почесал затылок.
– Мне нравится время от времени придумывать новые рецепты. И посетители любят это, – он засмеялся, взглянув на Мэта зелеными глазами, в которых танцевали чертики. – Ну хорошо, этот они вряд ли оценят.
Мэт тоже рассмеялся и лениво бросил взгляд через плечо. В Кофейне было еще три клиента, все – студенты, которых Мэт видел и раньше. Они сидели, ссутулившись, за своими столиками, уткнувшись в ноутбуки. Род держал Кофейню открытой каждый день ровно до часу ночи, обслуживая тех, кто нуждался в удобном месте для учебы или отдыха. За последние несколько месяцев Мэт стал очень ценить это уютное маленькое местечко.
– Я где-то через полчаса закрываюсь, – тепло улыбнулся Род снова повернувшемуся к нему Мэту. – Смогу я уговорить тебя прогуляться со мной?
Улыбнувшись, Мэт прищурился. Род был не просто привлекательным мужчиной. За то короткое время, что они были знакомы, он стал довольно близким ему человеком. Мэт прекрасно понимал, что Род горит желанием стать ему чем-то большим, чем просто другом. Почти с самой первой их встречи Род тонко намекал ему на это и, иной раз, явно заигрывал с ним, делая попытки к сближению.
Мэт серьезно обдумывал его недвусмысленные предложения, однако воспоминания о роскошном до неприличия мужчине с длинными черными волосами и ярко-зелеными глазами – не говоря уже о клыках – обычно удерживали его от того, чтобы их принять.
– Спасибо. Но…
– Нет, – вздохнул Род, заканчивая за него. Он поднялся. – Ты когда-нибудь расскажешь мне о том таинственном парне, которым так одержим?
Мэт думал об этом. Все-таки Роду можно было и рассказать о мужчине, благодаря которому он смог приобрести Кофейню, но Мэт решил оставить столь пикантную информацию при себе. Как говорится, меньше знаешь – крепче спишь. И то, что Род не знает всей правды, для него же и лучше.
– Может быть когда-нибудь и расскажу.
Род, насупившись, недовольно скривил губы.
– Ты ему еще не звонил?
Мэт принялся внимательно изучать лежавшую на стойке бумажную салфетку.
– Еще нет.
– А собираешься?
Кромсая на кусочки жесткую коричневую бумагу, Мэт кивнул:
– Думаю, да.
Три месяца, две недели и четыре дня прошло с тех пор, как Волк молча ушел из его квартиры. Достаточно времени для того, чтобы заглянуть себе в душу и покопаться там. Для того, чтобы побороть в себе страх, ярость и скорбь и ступить на шаткий путь возрождения. С ним много что произошло за этот короткий период. Мэт решил, что почти готов встретиться лицом к лицу с тем, кто занимал все его мысли.
– Ну, надеюсь, я ничего такого не сделал, что могло повлиять на твое решение вернуться к нему, – вздохнул Род.
– Нет, ты ничего такого не сделал, – рассмеялся Мэт. – Просто думаю, мне пора увидеться с ним снова.
Род кивнул.
– Тема закрыта. Я понял, – он бросил взгляд на фотографию, прикрепленную к доске над кассовым аппаратом. На ней он обнимался с улыбающимся высоким мужчиной, у которого были короткие черные волосы и миндалевидные глаза.
– Я не мог ее тут не повесить. Хотя… – Род передернул плечами.
– Я знаю, – кивнул Мэт. Он перегнулся через стойку и сжал руку друга.
Продолжения не требовалось, Мэт и так понял, что он хотел сказать.
Генри, парень Рода, был убит той же ночью, что и Дэниэль. Это и стало причиной их знакомства. Через месяц после того, как Волк ушел, Мэт разыскал Рода, желая увидеть, как поживают другие люди, о которых Волк «заботился». Найти Рода и его кофейню, которой тот владел чуть больше пары лет, было нетрудно. Род часто говорил о Генри, всегда с любовью в голосе, но было ясно, что потеря любимого не сказалась на нем так тяжело, как на Мэте. Конечно, Род ничего не знал о вампирах. Ему было известно только то, что на Генри напали и оставили умирать, так говорилось в официальном протоколе. И Мэт не видел никаких причин, чтобы говорить ему правду.
Род с легкой ободряющей улыбкой сжал его руку в ответ.
– Но жизнь-то продолжается, – он сделал шаг назад и обвел руками кофейню: – У меня есть это кафе, а у тебя – твой таинственный мужчина. Ты хоть будешь иногда приводить его сюда, чтобы я мог на него повздыхать?
Мэт усмехнулся. Как бы не так. Род, в отличие от него, уже год назад начал встречаться с другими парнями. Никаких серьезных романов, и он все еще тосковал по Генри, но он нормально жил.
– Буду. И на этой ноте… – Мэт встал, снимая со спинки стула свой пиджак, – я распрощаюсь с тобой.
Род посмотрел на часы.
– Ого, уже полпервого? Мне надо начинать прибираться, – он посмотрел мимо Мэта: – Эй, кто-нибудь до закрытия еще желает добавки?
Пока студенты пытались встряхнуться и решить, нужна ли им перед уходом еще одна порция кофе, Мэт попрощался с другом и вышел в ночь.
Стоя на углу, залитый холодным светом фонаря над головой, Мэт засунул руки в карманы пиджака и поднял лицо к луне. Прохладный ветерок ласкал лицо, спутывал распущенные волосы. Пушистые белые облака медленно плыли по ясному небу, подсвечиваясь серебром на фоне луны. Мэт еще раз глубоко вздохнул, набираясь храбрости, достал из кармана мобильный и быстро набрал номер.
Волк поднял трубку после третьего гудка.
– Мэт?
– Привет, Волк.
Молчание.
– Что я могу для тебя сделать? – в его роскошном голосе слышалась осторожная сдержанность и все та же невыносимая чувственность. Мэт с нежностью вспомнил их бесконечные разговоры по телефону.
– Я бы хотел встретиться с тобой.
– Когда?
– Можно сегодня?
– Конечно. Где?
– У меня дома, – он пошел вниз по улице. Кофейня была всего лишь в нескольких километрах от его квартиры – сорок пять минут приятной прогулки. – Я буду где-то через час.
– Хорошо. Я встречу тебя там, – сказано все так же осторожно.
– Окей. Пока, – Мэт нажал на отбой.
Волк уже ждал его, когда он поднялся по ступенькам крыльца.
Прошло три месяца, две недели и четыре дня, но его реакция на этого мужчину осталась прежней.
– Привет, Волк, – искренне, от всего сердца, улыбнулся он ему.
Волк улыбнулся в ответ сдержанно, но тепло. Его изящные руки были спрятаны в карманы брюк.
– Привет, Мэт.
Мэт сунул ключ в замок.
– Ты зайдешь?
– Если ты этого хочешь.
Мэт взглянул на него, все еще улыбаясь.
– Я этого хочу.
Он не мог винить Волка в сдержанности. На самом деле, его этого трогало. Волк не был уверен в том, что происходит или в том, почему Мэт захотел его увидеть, поэтому вел себя с большой осторожностью. Если бы он вел себя по-другому, Мэт был бы о нем не лучшего мнения.
-
-
29.02.2024 в 05:27Посетите также мою страничку
nvspwiki.hnue.edu.vn/index.php?title=Th%C3%A0nh... перевод денег из россии в европу в 2024 году
33490-+